То, что я никогда не смогу сказать о Бродском…

Есть одна вещь, которую я никогда не смогу сказать о Бродском. Я не смогу никогда сказать: «Мир праху его!» Потому что бедный Иосик и после смерти продолжает отрабатывать свое выдвижение на Нобелевскую премию.

Скольких русских поэтов уничтожали его именем! Недавно, под прикрытием его имени пытались и после смерти свести счеты с великим русским прозаиком Шолоховым. За речь против еврейской дессиды. А разве он оказался не прав? Сегодня, по-моему, сомневаться в его правоте как-то глупо.

 Впрочем, сколько странных представлений в нас въелось, клещами впилось — сомневаться в которых не принято. А почему?   C какой стати? Недавно у меня состоялся вполне знаменательный диалог о поэтических достоинствах этого местечкового Нобелевского лауреата. Начало диалога никакого отношения к поэзии Бродского не имело, обычно любители его творчества начинают с оскорбления окружающих и обсуждения их психики и физиологии. Такое глубочайшее, неизгладимое впечатление производит творчество этого Нобелевского лауреата.

- Простите, но если вы немного понимаете в литературе, то вы должны согласиться, что Бродский — это таракан на фоне Шолохова. И опять-таки какой-то мой личный «недотрах» — здесь ни при чем. Это вещи — объективные.

- Про Бродского, Вы же это несерьезно?

- Угу, особенно я серьезно предупреждаю о вашем хамстве с «недотрахами-климаксами» при обсуждении особенных качеств этого лауреата. Тоже мне, «лауреат»! Элементарной культуре не смог  обучить собственного читателя.

А вы серьезно будете противопоставлять поэзию — большой прозе? Вы плохо знаете литературу. Пушкин не вдруг дорос до прозы, Алексей Толстой, Бунин… Я тоже поначалу использовала поэтические эпиграфы в качестве костыля-опорки, чтобы при перерывах в работе вновь «войти в ту же воду».

Поэзия, какой бы она ни была, по философской и мировоззренческой глубине — лишь ступенька перед большой прозой. это надо понимать.

Поэтому люди, которые стали поливать помоями Шолохова, а на его место тянуть в качестве «гения литературы» — Бродского, ничего не понимают в литературе.

Кстати, выснила для себя, что подавляющее большинство «защитников Бродского» его на самом деле не читали. а многие не знают русской поэзии на таком уровне, чтобы понять, кого он, зачастую не слишком удачно, компилировал. Поддержать разговор не в состоянии, кроме уровня балагановых-паниковских «сам дурак».

Мне жаль, что Иосик стал жупелом борьбы. Он сам виноват. Думаю, не родись он столь «удачно», о нем сегодня вообще не вспомнили бы.

Я знаю, о чем говорю. вполне честно признавалась, что валялась на тех же диванах, что и он.
В нем слишком много идеологического пиара и слишком мало настоящей поэзии даже в сравнении с его современниками. Милый, поэтически слегка одаренный тунеядец. Я весьма откровенна.

- Про большую прозу — это явно же про себя!!! Оооо… Это песня…. Я плакаль (с).

 Поэзию вообще я не люблю, поэзию Бродского, как и любую другую, знаю плохо. Для меня Иосиф Александрович — гениальный эссеист, один из умнейших людей двадцатого века. Попробуйте найти не то что аргумент, а хотя бы тень или подобие аргументации против его эссеистики — обломитесь. Кто такой Шолохов я не знаю и знать не хочу. Нобелевки раздают по принципу поддержки разных видов и типов письма, разных модификаций литературы. Дают писателям Африки, Азии, женщинам, людям пишущим на идише, да кому угодно. Всем сестрам по серьгам. Почему бы не дать премию бытописателю убогих южнорусских степей?

То, что вы будучи писательницей, до сих пор не открыли Бродского — весьма и весьма печальный признак. Вам следует урбанизировать свое сознание, развить в себе европейский взгляд на мир и на саму себя. Вы же неглупая женщина. Судя по тому, что вы пишите в своем дневнике, вы неплохо владеете словом, у вас есть свой, ни на кого не похожий голос. Одним словом есть все предпосылки к тому, чтобы стать писателем. Не хватает только главного — содержания.

- А что вы читали у меня? На основании чего вы решили, что имете право просто подойти и похлопать русского прозаика по плечу: Не хвает главного! Содержания!

Вам слабо честно ответить, что на этот момент вы не прочли ни строчки? Не только из меня, но и из «гениальных» по вашему заявлению «эссе» Бродского. Врать-то зачем? Нет, я понимаю, в тот момент, когда вы врали, вы в это искренне верили. Но, в отличие от вас, я с «эссеистикой» Бродского знакома очень хорошо. Но столь же хорошо знаю, что вы ни одного его эссе не прочтете даже после лжи мне. Я же более 30-ти лет принимаю зачеты и экзамены по различным дисциплинам. И все оттенки «Я читал. Я учил.» — знаю куда лучше Иосика. Вот он бы сейчас рыдал, найдя такого «читателя».

Поэзия — это переплавленное чувство, а проза — это переплавленная в литературные образы мысль. Чувствовать может и амеба, а вот мыслить — только человек.

Нет у Иосика ни одного образа, равноценного Аксинье и Григорию Мелехову, ставшими олицетворением сложнейшей эпохи. Да и самые прекрасные строки «по несчастью или к счастью» именно его поколения — написал вовсе не Иосик.

Говорил он очень неинтересно, шлепал губками, все о себе, да о себе, слишком мелко, потребительски и мещански для «крупного мыслителя современности». Уж не знаю, какого «эссеиста» местечковые хамы пожелают из него сделать. Но все это на Иосике — как седло на корове. Да разве мало куда более крупных эссеистов, его современников? По-моему, его глупо ставить в ряд с Лотманом. Ну, это имя на слуху, а ведь были и многие другие, нераскрученные.

Еще глупее противопоставлять Иосика мне. Если вы мой уровень эссеистики не в состоянии оценить, вы точно не сможете отличить гениальное эссе от примитива и компиляции.

Теперь отследите, что эта фигура была наиболее «подходящей» для еврейской дессиды. Поэзия Ахматовой объединяет, а имя Иосика и его горизонтальное положение на упомянутых диванах — полностью заслоняют его поэтические взлеты.

Но мне страшнее всего за него именно потому, что именем долгое время уничтожалась русская современная поэзия. Это особый вид искусства, переходный от музыки. Так вот именно Иосик вносил раздражающий диссонанс, уничтожал природную музыку русского языка.

Не это важно! Важно то, что Нобелевские премии в литературе вообще некорректно давать поэтам, поскольку поэзия практически не ложится на другой язык. Если вы хотя бы один язык знаете, кроме русского, вы согласитесь. Я знаю только один удачный пример — переводы Мицкевича поэзии Пушкина, но у нас и языки — созвучные.

Посмотрите, как вы используете неправомерное признание Иосика «общественностью», чтобы оскорбить меня. И я — далеко не первая и не последняя.

Боюсь даже представить себе те муки, которые доставляет его душе сейчас каждая ложь его именем. Но он сам виновен в этом. Поэт не может дистанцироваться от жизни своей страны, своего народа. А его народ был вовсе не еврейский, да и на премию его выдвигали вовсе не «от жидов». Его народ был — советский народ!

Мали ли, что он хотел и как! Не надо было брать деньги как поэту от советского народа.

Вообще деньги ведь выдуманы вовсе не людьми. И не даны свыше. Иосик взял премию, расстался со страной. А после ему пришлось стать «эссеистом», поскольку ни одной строчки, равной премии поэту советского народа, ему больше не пришло. Потом его именем, этими деньгами, его материальным благополучием — уничтожали и искушали многих поэтов. А ведь все даруется свыше! Нельзя плевать на Дары свыше! Ни из каких соображений!

Но посмотрите, вы ведь тоже грешите тем же самым.

А разве хорошая поэзия может призывать к греху, гадить там, чем живет душа? Язык формирует душу.

В результате Иосик сейчас за все ответит, как же он прожил жизнь так, что стал жупелом борьбы за разрушение соборного храма русского народа.

Ну, и что, что он — еврей? Я вот тоже не русская! Но у меня вы не встретите ни единой строчки, разъединяющей народы. А Иосик побрюзжал довольно в своих «эссе».

Это вы не знаете ни его, ни его творчества. Он для вас — символ ваших заблуждений. А мне горько, поскольку я знаю, что никогда не смогу сказать: «Мир праху его!»